Аналитика
Подписка на новости
Опрос
Где Вы планируете провести отпуск?
|
Водный кодекс: Собственность на источник жизни?В то время, как Европа испытывает очередное губительное пришествие паводка, который безжалостно топит улицы ее городов и поселков, Россия решила окончательно и бесповоротно разобраться с правовой базой водных отношений. Недавно Государственная Дума почти в авральном порядке приняла новую редакцию Водного Кодекса. Но самое интересное, что уже после третьего чтения в него вновь были внесены изменения. Ряд обозревателей связывает их с лоббистской деятельностью компании "Транснефть".
Мы уже размышляли о том, какие последствия для экономики страны и ее развития имеют Кодекс о недрах и Лесной Кодекс, которые усиленно "проталкивает" правительство. Заметим, что парламентское большинство предвидит в этом случае весьма широкие возможности для того, чтобы почти без оглядки на оппозиционные настроения продвигать официальные решения. В этом плане судьба Водного Кодекса также видится весьма символичной. Он разрабатывался несколько лет. И первый его проект был представлен еще правительству нынешнего оппозиционера М. Касьянова.
Претензий к проекту было, как говорится, с избытком. Его завернули на доработку. Труден и тернист был путь от первого до второго чтения. Главным оппонентом выступила Общественная Палата, которая в своем экспертном заключении отметила, что проект Водного Кодекса "в его настоящей редакции прямо противоположен мировому тренду усиления публичного контроля над водными ресурсами, несет в себе угрозу утраты государственного контроля над водопользованием и высокие риски порождения новых и обострения старых социальных и этнокультурных конфликтов в регионах страны".
Однако водное лобби, в отличие от других ресурсных отраслей, в стране практически отсутствует. Возражения научной общественности в расчет не берутся. Экологические организации, похоже, в большей степени озабочены другими проблемами, которые видятся им более выигрышными в плане общественного внимания.
Происходит это, наверное, потому, что пока Россия не испытывает проблем с водой, и, прежде всего, с ее количеством. Ее водные ресурсы относятся к числу не только возобновляемых, но и пока практически неисчерпаемых. К примеру, российские запасы пресной воды составляют треть от общемировых. Это наше гигантское национальное богатство. Один только Байкал, по оценкам экспертов, в случае всемирной засухи может дать по два стакана пресной воды каждому жителю планеты. С другой стороны, уже сегодня литр питьевой воды стоит гораздо дороже литра нефти.
По оценкам экспертов, уже в самое ближайшее время вода станет не просто высоколиквидным товаром, но рычагом политического влияния. В России водные ресурсы еще не включены в хозяйственный оборот в полной мере. Хотя питьевая вода - источник жизни человека, а промышленная - по сути дела, "кровь" многих производств. Правда, ее доля в общей себестоимости выпускаемой продукции не столь уж велика, в сравнении с теми же энергоресурсами.
Впрочем, есть и другие точки зрения на этот счет. Председатель Союза водопользователей России Н. Михеев подчеркивает, что "нигде в мире вода не имеет коммерческой направленности. Вода - это не коммерческий продукт, а наследие, требующее бережного отношения, это общенациональное достояние". Даже заместитель руководителя Росприроднадзора РФ О. Митволь, широко известный своей борьбой со строителями дач в природоохранных зонах рек и озер, подчеркнул, что "превращать водный ресурс в объект ресурсного (денежного) накопления - это перебор".
Судя по всему, нынешняя российская правящая элита стремится заранее восполнить пробел в отношении прав собственности на водные ресурсы. Так сказать, установить правила игры еще до того, как на рынке возникнут предпосылки к обострению ситуации и жесткой конкурентной борьбе.
К примеру, в той же гидроэнергетике. В соответствии с новым кодексом, судовладельцам не потребуется заключать договора на право пользования водными магистралями, в то время как будущим обладателям генерирующих мощностей ГЭС придется регулировать свои отношения с государством с учетом ставки водного налога. А это отразится на тарифах на ту же электроэнергию. То есть коснется и нас всех.
Главная проблема российской воды, как это ни парадоксально звучит, ни в ее количестве, а в правах собственности на нее. Кто владеет водой, тот не знает жажды, но обладает потенциальной возможностью получать значительную прибыль. Впрочем, если с количеством российской воды все пока обстоит вполне благополучно, то с качеством уже есть проблемы. По данным директора института водного хозяйства А.Черняева, сегодня каждый второй житель России вынужден использовать для питьевых целей воду, которая по целому ряду параметров не соответствует санитарно-гигиеническим требования. Треть населения страны использует воду, не прошедшую специальную водоподготовку. По словам руководителя центра водных объектов РФ В. Кузьмич, в проекте Водного Кодекса полностью отсутствуют "нормативы качества вод"
Борьба без шансов на победу.
Отличительная особенность нынешней российской законодательной системы - искусное умение создавать видимость соблюдения "демократических процедур" принятия решений. Водный Кодекс - наглядное тому подтверждение. Театральные страсти политической борьбы вокруг законопроекта создают лишь иллюзию реального столкновения мнений, заслоняя саму суть обсуждаемой проблемы.
Примечательный факт: ни один известный российский ученый в области водных ресурсов и водопользования не высказался публично в поддержку принятого Водного Кодекса. Этого, кстати, никто и не заметил. Голоса несогласных утонули в общем хоре парламентского большинства - "одобрям-с!"
Кстати, в числе аргументов в пользу кодекса, которые приводила партии власти, были уж совсем, мягко говоря, несерьезные. Например, по мнению депутатов-единороссов, закон поможет природоохранным организациям в их борьбе за чистоту российских рек и озер. О том, что сегодня мешает им эффективно осуществлять свои функции, партийные депутаты предпочитают умалчивать.
Введение же административной ответственности и штрафов, как предусмотрено новым законом, лишь увеличивает фискальную нагрузку, но не создает экономических стимулов рационального водопользования. С резкой критикой Кодекса выступили КПРФ и "Родина". "Родинцы" даже устроили пикет перед зданием Государственной Думы. По мнению оппозиционных критиков, которое приводит их партийная печать, в нем "отразилась примечательная тенденция: глобальный капитал, выстраивая долгосрочную стратегию управления земными богатствами, подбирается к водным ресурсам России".
Впрочем, они приводили и более весомые аргументы. Например, такие, как отсутствие государственной экологической экспертизы законопроекта, явные нестыковки отдельных положений с уже действующим законодательством в области земельных отношений и административного права. Эти замечания разработчики, ничтоже сумняшеся, проигнорировали.
Частный пруд - купание, ловля рыбы запрещены!
В свое время мэр Москвы Ю. Лужков выступил против частной собственности на водные ресурсы. Хотя по большому счету, с самого начала никто и не предлагал приватизировать ту же Волгу или Байкал. Опасность шла с другой стороны - к реке, находящейся в общенародной собственности, будет просто невозможно подойти, если ее берега окажутся в частных руках.
Сегодня вроде бы все с облегчением вздохнули: основные водные ресурсы остаются в федеральной собственности. Более того, как говорит председатель думского комитета по природным ресурсам Н.Комарова, "береговая полоса, т.н. бечевник, приватизации не подлежит".
Но кто и как национализирует уже приватизированные земельные участки у воды? С другой стороны, наше государство, а особенно его исполнительная власть, - многолика.
По словам главы федерального агентства водных ресурсов Р. Хамитова, "ведомственность в управлении реками и озерами сохранится: Минсельхоз, Минтранс, Минпромэнерго, Минприроды и ряд других ведомств будут иметь свои объекты на воде и самостоятельно будут их эксплуатировать". Здесь есть свои плюсы и минусы: каждый должен будет отвечать за свой объект, с другой стороны, по словам того же чиновника, "координация действий будет отсутствовать".
В частную собственность отойдут лишь пруды и обводненные карьеры. Да и то с обременительными условиями. Сколько всего таких прудов и карьеров в стране и как они будут оформлены в собственность, также остается загадкой для населения.
Зона. Пока - водоохранная.
Любая река сильна и чиста своими истоками. А точнее, своими водоохранными и водосборными территориями. Теперь это понятие получило официальное толкование в Кодексе.
В России 150 миллионов километров береговой линии, а значит, что теперь надо законодательно установить 150 миллионов километров водоохранных зон шириной от 50 до 500 метров. По мнению даже чиновников, "это немыслимо". Стране понадобятся еще десятилетия и миллиарды рублей, чтобы документально их оформить.
Теперь строительство коттеджей в водоохранной зоне будет запрещено, а те, что уже возведены, судя по всему, будут снесены. А это еще один виток социального недовольства и открытых протестов.
В новом Водном Кодексе, который с 1 января 2007 года вступит в силу, записана законодательная норма о том, что субъект Российской Федерации будет полностью нести ответственность за то, что происходит в водоохранных и в паводкоопасных зонах.
Такими образом, разбираться с жителями, установившими свои строения на берегах рек и озер, федеральный центр предложил местным властям. На них же упадет и вся сила народного гнева.
Федеральный центр, как всегда, над схваткой. Теперь Водный Кодекс в целом ряде случаев позволяет сокращать ширину водоохранных зон и разрешает рубить лес вблизи водоемов. Строители, разработчики недр теперь могут вести любую хозяйственную деятельность в истоках рек - осушать питающие реки болота, вырубать леса, возводить промышленные объекты. Как это отразится на экологическом состоянии российских рек и озер?
Но оказывается, что и закон, сам по себе императивно предписывающий не строить или не селиться в этих зонах, тем не менее, требует еще и наполнения. По словам Р. Хамитова, "нужно будут принять примерно 20-25 постановлений правительства Российской Федерации".
Но уже сейчас проблема водоохранных зон вызвала бурную реакцию региональной общественности. Оказалось, что в пылу борьбы за обеспечение национальных экономических интересов думское большинство исключило из Водного Кодекса статью, защищавшую Байкал от строительства нефтепровода «Восточная Сибирь – Тихий океан» в непосредственной близости от озера. Против этого выступили даже депутаты-единороссы от Иркутской области. Но "машина голосования" сработала и на этот раз без сбоя.
Теперь правительство самостоятельно будет определять размеры зоны охраны Байкала. Причина банальна: перенос трубы из водоохраной зоны станет причиной дополнительных расходов на строительство. Но зачем тратить средства, если по закону можно этого не делать?
В Иркутске уже прошло несколько массовых митингов в защиту "жемчужины" Сибири. И, как оценивают местные аналитики, это только начало.
Результат - политический, эффект - экономический.
По мнению специалистов, на поддержание инфраструктуры водных объектов стране нужно тратить $ 2-3 млрд. в год. Более того, денег требуется даже гораздо больше, но страна, по словам правительственных чиновников "еще не готова переварить" их. Еще примерно 20 млрд. рублей надо для борьбы с паводками, которые в среднем ежегодно наносят ущерб в 3 млрд. рублей.
И все же 2005 год стал для развития водного хозяйства в России фактически революционным. Водный налог приобрел статус федерального. Как подчеркивает Р. Хамитов, "за последние 15 лет таких денег (10 млрд. р. только в прошлом году, в этом будет еще больше) в России на водное хозяйство не направлялось. Система заработала, и я считаю, что эту ситуацию нельзя прерывать". Новый закон закрепляет это положение.
При этом сегодня в водохозяйственный комплекс возвращается чуть больше 20 процентов "водных" платежей. Водный Кодекс, который приняло ЕРовское думское большинство, отличает не только очень расплывчатый характер основополагающих формулировок, но и почти полное отсутствие экономического обоснования предлагаемых мер.
Так и остается неясным, как его введение отразится на развитии экономики конкретных регионов России?
Какую конкретную экономическую выгоду получит федеральный бюджет с введением нового Водного Кодекса?
Ответы на эти вопросы повисают в воздухе.
В финансово-экономическом обосновании закона лишь скромно указано, что его "необходимо дополнительно проработать, дополнив его, в частности, оценкой возможных компенсаций выпадающих доходов субъектов Российской Федерации в связи с переходом на договорные отношения с водопользователями, необходимых расходов на содержание в требуемом состоянии и эксплуатацию водных объектов, находящихся в федеральной собственности". (Стилистика документа сохранена полностью - прим. автора.) Впрочем, насколько нам известно, это так и не было сделано.
Будет ли поворот рек?
Новый проект Водного кодекса обходит стороной и проблемы международного сотрудничества России в плане трансграничных вод. А эта проблема не теряет своей актуальности для России.
Например, до сих пор отсутствует соглашение о сотрудничестве с КНР в области использования и охраны трансграничных вод. До настоящего времени не решен вопрос о заключении Соглашения между Россией и Азербайджаном по совместному использованию водных ресурсов р. Самур (существующее в настоящий момент деление ресурсов осуществляется в соотношении 25% и 75% в пользу Азербайджана).
И эти примеры можно продолжить.
Итоги:
Во-первых, как и в случае с законодательством о недрах и лесных ресурсах, явственно ощущается стремление власти "продавить" правовые нормы косметического характера, которые вряд ли придадут реальный импульс развитию экономики. При этом компромиссный характер принятого Водного Кодекса в полной мере не удовлетворяет ни хозяйствующие субъекты, ни население, ни экологические организации, ни даже сами федеральные органы.
Во-вторых, правительство пытается серьезные пробелы в стратегии восполнить частными законодательными инициативами. В стране отсутствует даже концепция государственной политики в области водных отношений. То есть, не обозначив стратегических приоритетов, правительство берется определять правила игры в важнейшей природоресурсной отрасли.
В-третьих, разработка и принятие Водного Кодекса высветили и явные упущения управленческого характера в деятельности исполнительной власти. Кодекс слабо стыкуется с другими законодательными актами и решениями, в том числе и с предложениями правительства создать новый вид особых экономических зон - рекреационных - для развития туризма. Естественно, что без решения проблем водоохранных зон, а также обеспечения природоохранных мероприятий, такие ОЭЗ вряд ли смогут быть эффективными.
Кроме того, требуется принятие целого ряда подзаконных актов, которые правительство по сложившейся традиции готовит уже после принятия закона.
Широкое толкование многих положений закона оставляет весьма существенные возможности для чиновничьего творчества в области составления приказов, циркуляров, инструкций и наставлений.
Или, говоря понятным нам всем языком, - административного произвола. Ведь, как показывает судебная практика, соперничать с государственными органами в толковании применения законов даже прямого действия - дело не просто хлопотное и дорогостоящее, но и бесполезное.
А без воды, как поется в известной песне из кинофильма "Волга-Волга, - " и ни туды, и ни сюды".
По материалам: Dumaem.ru
2006-05-03
|
|
Поиск по сайту
Поиск по штрих-коду
|
